Василикон

Интересно, насколько определенные виды напитков очень четко гармонируют с каким-то конкретным местом, природой и даже погодой, а вне этих условий воспринимаются совершенно по-другому. Из этой серии у меня самый яркий пример – греческое белое вино «Василикон».

Июнь месяц, мы с женой прилетели на Кипр по приглашению друга Гриши: у него на Кипре одна из штаб-квартир его фирмы, он на остров прилетает каждый месяц. Приезжайте, сказал Гриша, оттянемся.

А кто же против как следует оттянуться? Собрались, прилетели. Гриша встретил нас в аэропорту Ларнаки, а жить нам предстояло в отеле Лимасола.

Время было обеденное и Гриша сказал, что вот как раз сейчас и заедем пообедать в деревушку, стоящую недалеко от Лимасола.

Ну, в деревушку так в деревушку. Хорошо зная привычки друга Гриши, я понимал, что нас там ждет какой-нибудь очень-очень крутой ресторан – Гриша привык брать от жизни все самое лучшее.

Кипр, июнь, яркое солнце, голубое небо, гладь дороги, впереди пятидневный оттяг – настроение было совершенно фантастическим.

Через полчаса езды действительно приехали в деревушку под названием Zygi. Обычная рыбацкая деревушка, каких на Кипре – полно. Доехали до берега моря, припарковали машину.

Я огляделся и пришел в некоторое недоумение. У берега никаких ресторанов не наблюдалось. Были только штуки три типичных греческих рыбацких кафешек: пластиковые столы и стулья, дешевенькие приборы.

Гриша повел нас в один из таких ресторанчиков – под названием «Геркулес». Что интересно, в «Геркулесе» сидел какой-то народ, а в заведениях слева и справа было пусто, хотя на вид они ничем не отличались.

Внутри заведения сидела семья Гриши: мы с ними поздоровались, расцеловались, сели за стол и я собрался было приступить к вдумчивому изучению меню. Хотя что-то мне подсказывало, что меню здесь довольно простенькое. Но его на столе не наблюдалось. Спросил у Гриши.

- Сейчас будет тебе меню, - ответил Гриша. – Пошли знакомиться с бабушкой Васулой, она все меню и покажет.

Меня познакомили с бабушкой Васулой – пожилой улыбчивой киприоткой. Она тут была самая главная. Это чисто семейный бизнес, где работают только родственники. (Я на Кипре такое часто встречал.) Бабушка Васула всем рулит, безымянный дедушка (мне его так и не представили) горбатится на кухне, а официантами и посудомоями работают многочисленные внуки.

- Луки фиш, - сказала бабушка Васула, потянув меня за рукав, - луки фиш.

И привела меня на кухню, где стоял большой вертикальный холодильник. Она его открыла, а там – кальмары, осьминоги, каракатицы, барабулька, лобстер и всякие другие морские обитатели, явно свежайшие. Бабушка Васула объяснила, что это все выловлено сегодня утром: в их ресторане готовится только то, что поймано в этот день. Выбирай, предложила бабушка Васула.

Я ответил, что тут явно все такое вкусное, народу у нас там немало, так что, может, всего понемножку на попробовать?

- Без проблем, - кивнула бабушка Васула и сделала жест бровями безымянному дедушке.

Я отправился обратно к нашим и сообщил, что заказал всего понемножку – попробовать.

- Это правильно, - одобрил Гриша и предложил выпить уже за встречу.

С этими словами он взял бутылку и разлил по бокалам какое-то белое вино – явно местное. Причем, что совершенно удивительно, вино было явно дешевенькое. А я же знаю Гришу. Он большой гурман, в вине отлично разбирается и пьет его довольно много, причем на моей памяти я ни разу не видел, чтобы Гриша пил вино дешевле ста долларов за бутылку. У него серьезный бизнес, он отлично зарабатывает и может себе позволить не пить всякую дешевку. А тут – какой-то, прости господи, Vasilikon. Что за Василикон-шмасиликон такой, подумал я?

- Ну, - сказал Гриша разлив вино по бокалам, - за встречу!

Все чокнулись и пригубили этого «Василикона». Я недовольно поморщился: как и ожидалось, «Василикон» оказался самым что ни на есть обычным столовым ординаром. Сорт винограда совершенно незнакомый и непривычный. (Как потом выяснилось, сорт назывался Ксинистери.) Пить это, конечно, можно было, но не нужно было. И я был страшно удивлен тем, что Гриша пьет такое вино.

- Ничего-ничего, - сказал Гриша, глядя на мою недовольную физиономию, - ты еще пока просто не врубился. Это не страшно, врубишься постепенно.

В этот момент официанты принесли две здоровенных миски с обычным зеленым салатом, куда для разнообразия добавили оливок и греческого сыра феты. Наверное, это и называлось «греческим салатом», хотя на обычный «греческий салат» это было не очень похоже.

Не успели мы выпить по второму бокальчику раздражающего меня «Василикона», как официанты снова потянулись длинной чередой и на столе появилась самая что ни на есть вкуснятина: те свежайшие морепродукты и рыба, которые безымянный дедушка приготовил очень быстро.

Обжаренная барабулька, которая буквально таяла во рту, маленькие осьминожки с хрустящей корочкой, кальмарчики в кляре, поразительно вкусные щупальца осьминогов в каком-то соусе и просто фантастические небольшие каракатицы – даже передать невозможно, насколько это все было вкусно. Я потом много где пробовал самые разнообразные морепродукты, но такой вкусноты больше не было нигде.

Добавьте к этому тарелочки с оливками различных посолов, вкуснейший, только что испеченный хлеб, к которому подавали какие-то замечательные кипрские намазочки – черт знает, как это вообще называется, но их надо было намазывать на хлеб.

И даже «Василикон» с этим великолепием уже не казался такой уж дешевкой – пить было можно, так что нефиг выпендриваться, сказал я себе.

А потом мы сидели на веранде, сыто отдуваясь, и смотрели на море. Надо было вставать и ехать в отель, но очень не хотелось терять вот это состояние не просто сытости, а полнейшей пищевой нирваны.

В конце концов мы все-таки вырвались из этого благословенного места, доехали до Лимассола и заселились в отель.

Перед ужином Гриша нас повел выпить хорошего вина. Я уж опасался, что перед нами откроются новые «Василиконы», однако тут все было уже по-старому: мы пришли в какой-то очень продвинутый магазинчик, который держала пожилая семейная пара, и как следует выпили всякого отличного вина, включая супертоскану. «Вот узнаю друга Гришу», - подумал я.

Правда, за ужином выяснилось, с чего мы вдруг ударили по вину еще до ужина. Потому что ужинать мы пришли в еще более экзотическое заведение – сербскую кафешку. Она выглядела еще более простой, чем даже рыбацкая кафешка «Геркулес»: обшарпанные стулья, временами прожженные сигаретными окурками, прожженные клеенки – в общем, жесткач по полной программе.

Однако оказалось, что в ней потрясающе готовят мясо: чевапчичи, уштипцы, совершенно улетные пирожки буреки, караджорджева шницла, а главное – царицу полей плескавицу! А вина там не было, да. Только сливовица, которую мы не пили, потому что боялись увлечься.

На следующий день задувал ветерок, в море поднялось сильное волнение. Мы поэтому купаться не пошли, ограничились бассейном. Впрочем, Гриша с утра все равно усвистел на какие-то спортивные мероприятия: он, несмотря на раблезианские привычки, спортом занимался постоянно и на следующий день даже после самой сокрушительной пьянки то бегал, то плавал – в общем, мы пытались брать с него пример, хотя из этого ничего и не получалось.

В это утро, как выяснилось, Гриша уже и побегал, и сплавал несколько километров. Я спросил, не мешали ли ему довольно крупные волны, он ответил, что, в общем, не мешали, но вот сигару в какой-то момент затушили и это было очень обидно, потому что сигара страшно дорогая.

Обедать мы, разумеется, поехали в «Геркулес». Там нас уже не спрашивали, кто что будет есть – и так было все понятно: на стол быстро прилетела здоровенная миска салата, свежевыпеченный хлеб, несколько тарелок оливок и традиционных намазок. «Василикон» принесли из холодильника и выстроили строем: наша компания была немаленькая, там присутствовало несколько солидных мужчин, которым пара-тройка бутылочек были как слону дробина – в общем, «Геркулес» нас встретил во всеоружии.

Мы наполнили бокалы, чокнулись, выпили… Не понял, подумал я. Что такое случилось с «Василиконом»? Почему это стало так вкусно, хотя еще вчера выглядело дешевым ординаром? А тут возникли какие-то интересные нотки, вино было очень легким, цветочно-минеральным. И оно, оказывается, совершенно замечательно подходило именно к данной комбинации: ослепительно сверкающее неподалеку Средиземное море, теплый ветерок, обдувающий терраску, компания хороших друзей, расслабленная обстановка рыбацкого кабачка, неимоверно вкусные морепродукты, которые через несколько минут появились на столе и мы все это слопали, постанывая от наслаждения и как следует запивая эту манну небесную литрами «Василикона».

И все эти пять дней обедать мы ездили только в «Геркулес» - вот как-то не хотелось испытывать судьбу и пробовать какие-то другие заведения. «Геркулес», морепродукты, «Василикон» - вот именно с этим у меня отныне ассоциировался Кипр.

И нам с женой так хотелось сохранить хотя бы кусочек этих восхитительных ощущений, что когда мы улетали, то в аэропортовском Duty Free купили четыре бутылки «Василикона» - оно там обнаружилось.

На следующий после прилета день мы специально купили какой-то рыбки (да какая, если честно, в Москве рыбка-то), сделали греческий салат, положили в тарелочки оливки, достали свежайший хлеб, открыли «Василикон», налили «Василикон», глотнули «Василикон» и… Дружно встали и вылили его в раковину. Пить это было невозможно. За окном хмурилась душная летняя Москва, до того самого Средиземного моря было четыре тысячи километров, а тарелках у нас лежал пожаренный карп, проживший недолгую и очень печальную жизнь в бетонном бассейне фермы под Москвой, никакого волшебства места и «Василикона» здесь не было и в помине. Не судьба, подумали мы, не судьба. Такое сочетание должно быть только на Кипре, повторить его не стоит и пытаться.

***